Ахмет Галимов: история одного солдата

С участником Великой Отечественной войны Ахметом Галимовым мы встретились в его скромной квартирке. Разговор получился длинным - рассказывать у Ахмета Галимовича получается хорошо, сказывается журналистские навыки. Хотя говорить о войне ветерану явно не хотелось. Вспоминать о «впустую потраченной молодости» не особо приятно: подорвал здоровье, не доучился, растерял друзей и близких… Да и столько лет прошло: память стала подводить на имена и даты. Говорить о фронте для него – это скорее святой общественный долг – напоминать подрастающему поколению о тяготах, выпавших на долю солдат, и о том, чего стоила эта победа каждому советскому человеку. Куда приятнее моему собеседнику было вспоминатьо своей мирной жизни и профессиональных достижениях, не менее славных, чем его фронтовые заслуги. Потускневшие с годами глаза сразу загорались, а лицо молодело от улыбки.

- Ахмет Галимович, расскажите о своем детстве. Где вы родились?

- Я родился в маленькой деревне недалеко от Челябинска в бедной крестьянской семье. Жилось тяжело, отец трудился в колхозе. Из-за бушевавшего в 1932-33-х годах неурожая и голода из семерых детей в живых осталось только трое: братья Карим, Гали и я. Вскоре не стало отца. Мои старшие братья работали в колхозе, я учился в сельской школе.  

- Сколько вам было лет, когда началась война?

- Я только закончил семь классов. Братьев сразу забрали на фронт, а я стал помогать взрослым в поле: пахать землю, сеять, собирать урожай. Меня мобилизовали в 17 лет, осенью 1943 года. Направили сначала в летную школу в Челябинске, затем в Чебаркульские лагеря проходить курсы молодого бойца. За шесть месяцев нас обучали быть стрелками, минометчиками, артиллеристами.

- Помните, как попали на фронт?

- Да, это случилось в начале июня 1944 года в составе 7-го артиллерийского корпуса. Сначала был водителем тягачей, потом – артиллеристом-наводчиком 152 мм гаубицы. В июле мы держали курс на Тарнопольское направление, но до места назначения так и не добрались. По дороге наш корпус попал под бомбежку. Мне повезло, я выжил и вместе с другими уцелевшими товарищами попал в распоряжение 92-й тяжелой артиллерийской бригады. Осенью, во время одного из сражений, от разрыва мины меня отбросило ударной волной и засыпало грунтом. Все решили, что я погиб. И так, наверное, и случилось бы… Но на следующее утро мои стоны случайно услышала медсестра, проходившая мимо завала. Я был сильно контужен, не мог разговаривать, лечиться меня отправили в госпиталь в г. Орша.

- А что было после госпиталя? Неужели опять на фронт?

- Честно говоря, в госпитале я не долечился, удрал к своим, как только оклемался. После мы воевали уже на территории Германии. Первый занятый дивизией город был Розенберг. Дальше двинулись на Берлин. Для нас, грязных, измотанных, голодных солдат дорога далась нелегко. Помню, как сверкала на солнце река Эльба, когда мы переправлялись через нее по хлипкому, наспех возведенному мосту. Страшно смотреть вниз и одновременно невозможно оторваться! Берлин был полностью окружен и капитулировал в первых числах мая. Но для нас война на этом не закончилась. По тревоге нас направили в сторону Дрездена. Буквально на подступах к городу мы увидели армаду американских и английских самолетов. За считанные минуты от города остались одни руины. Нам очень повезло, что мы не успели войти в Дрезден, иначе все бы там погибли. Дивизия была расформирована только в 1946 году. До отправки домой еще предстоял мучительный переход на горные сопки австрийских гор, где укрывались остатки немецких войск. Несколько месяцев мы жили в городе Кремс, а потом своим ходом, через Венгрию, Румынию, Молдавию направились домой.

- Кто встречал вас на родине?

Уехать в родную деревню сразу после войны не получилось. Из-за высокого роста и статной фигуры меня отобрали в Кремлевский полк. Поэтому после окончания войны я еще несколько лет отслужил в Москве в почетном карауле: встречал маршалов и генералов, участвовал в парадах на Красной площади. С матерью я встретился только в ноябре 1950 года после демобилизации.

- Тяжело было возвращаться к мирной жизни?

- Все пришлось начинать буквально с нуля. У меня не сохранилось ни паспорта, ни свидетельства о рождении. Чтобы устроиться на работу пришлось изрядно побегать, выбивая новые документы. Больше всего хотелось продолжить учебу, несмотря на большой перерыв. В Курганском энергетическом техникуме мне выделили комнату в общежитии, и я сел за парту вместе с 15-летними выпускниками школ. Мальчишки все схватывали на лету, а мне наука давалась уже с трудом, пришлось заново осваивать школьную программу. Но ничего, справился. Получил работу на ТЭЦ в г. Озерске, затем перешел на Курганскую ТЭЦ, одновременно учась в машиностроительном институте.

- А как же семья, дети?

Свою супругу, Лялю Сергеевну, с которой мы прожили уже 55 лет и воспитали троих детей, я встретил как раз в Кургане. Помню, как ее ситцевое цветастое платье мелькало на волейбольной площадке. Мне она сразу понравилась: невысокая, худенькая, с красивыми глазами. Со свадьбой тянуть не стали, уже через месяц после знакомства мы расписались, получив одобрение родителей. В шестидесятые вместе с семьей переехал в Тюмень, запускать с другими энергетиками только построенную ТЭЦ.

Трудовая биография Ахмета Галимова получилась не менее славной, чем его военные заслуги. Вредное производство изрядно подпортило здоровье, но, выйдя на пенсию, Ахмет Галимович продолжал работать старшим преподавателем в учебном центре «Сибнефтепровода». А еще всю жизнь сотрудничал с газетами, писал заметки, очерки, репортажи, чем очень гордится. Ахмет Галимович состоит в городском Совете ветеранов, встречается со школьниками и молодежью. За свои заслуги награжден орденами «Отечественной войны», «Славы» 2 и 3 степеней, медалями «За отвагу», «За взятие Берлина», «За освобождение Праги», «За трудовую доблесть».