0
«Взгляните, сударь, на Царской сегодня довольно людно. С чего бы это?», - спросил подтянутый офицер своего спутника. «В гостином дворе ажиотаж – привезли новые платья из Петербурга, вот дамы и спешат туда, говорят, новая коллекция – дело рук парижских мастеров», - отвечал ему уездный лекарь Селурминов.
Откуда-то с Телеграфной вынырнула стайка реалистов Александровского училища. С криком и гомоном пронеслась по дощатым тротуарам.
«Да, со зданием школярам повезло. Чудесный проект в стиле ренессанс у Воротилова получился. Не зря, не зря потратился городской голова Подаруев», - глядя на училище, думал офицер.
Дед его был знаменитым московским архитектором и знакомил внука с азами градостроения с самого детства, загадывал, что тот пойдёт по его стопам. Ан нет, вышло иначе. Отец после Крымской кампании 50-х годов твёрдо вознамерился отдать сына в военные, что и проделал с извечным своим упрямством.
«Да, да, - подхватил Селурминов (оказывается последнюю фразу поручик произнёс вслух), - Прокопий Иванович купец состоятельный, 1-ой гильдии, золотопромышленник, мало того, что все расходы по возведению здания и церкви при училище на себя взял, так теперь ещё и стипендию своего имени установил для вспоможения детям из бедных семей. А по слухам, даже обязал своих наследников, владельцев конного завода, ежегодно отправлять по сто рублей с дохода на стипендии малоимущим».
«Ну, да и директор Иван Яковлевич Словцов немало делает, - продолжал расхваливать родной город врач, - чудесных преподавателей из Москвы да Петербурга набрал, организовал музей из своих собственных запасов, библиотеку отдал, сам же и учебники по истории и географии написал, по ним и обучение теперь ведётся»
«Вольницу устроили, - чуть недовольно пробормотал офицер, - мне бы такое учение, ни тебе розог, ни гороху, а карцер – нам не страшен, и хоть строг Иван Яковлевич в нравственном отношении, а всё ж можно кое-что себе позволить – нарисовал себе выходной билет и гуляй не хочу».
«Послушайте, поручик, я вам как раз про училище хотел рассказать одну безделицу. Штабс-капитан Катарлин давеча ходил на спиритический сеанс в салон к мадам Воронцовой. И что бы вы думали, а? Ну, ни за что не догадаетесь. Вырванный ею из будущего дух поведал невероятную историю. Будто бы всего через сорок лет улица, по которой мы сейчас шагаем, будет называться улицей Республики. Это, наверное, из солидарности с французским народом. Вот, говорят, в Лионе главная улица – Республики. Ну, а нам-то, а нам, скажите, на черта она сдалась? Нет, я понимаю, что была она когда-то Благовещенской…»
«Кажется, догадываюсь, это, вероятно, по имени собора, что сияет вон там впереди?», - оживился офицер, перестав разглядывать проходящих мимо барышень.
«Конечно, - продолжал уездный врач, неимоверно любящий исторические экскурсы, - по Божьей воле стоит собор Благовещенский с самого 1803 года и стоять ещё долго будет. Так вот, вы только подумаете, что сказал этот дух – якобы здание собора будет разрушено совсем скоро – опять же через 40 лет, а вот реальное училище простоит, ничего ему не сделается, и через 140 лет там будут учиться»
«Не может быть», - устало отмахнулся поручик. Он порядком уже наслушался разных баек и в армии, и тут, в вольной мещанской жизни. Оно и понятно, народовольцы страну мутят, шпионы иностранные державу заполонили, вот и сочиняют кругом всякую ерунду. Не снесут ведь храмы, оставив училища. Да никогда этому не бывать.
«И будет эта улица вотчиной каких-то Гипротюменьнефтегаза, Тюменьнефтегеофизики, бизнес-центров и консалтинговых агентств - видно, так купцы будут свои предприятия звать через сто-то лет», - продолжал буйствовать Селурминов.
«Ну, это уж совсем брехня, - неожиданно зло откликнулся офицер, ты, брат, говори да не заговаривайся. Мы порядок в стране не упустим, и если уж назвали улицу Царской в честь приезда цесаревича Александра II, то так и будет она называться во времена вечные».
Эх, поручик, как же вы ошибались…. Хотя вас можно простить - вы ещё совсем недавно в этом городе и многого о нём не ведаете. Да и кто мог предположить, что Тюмень так изменится – по Царской будут мчаться дорогие спорткары, а Спасская совсем скоро станет носить имя бесноватого отца революции – Ленина. Кто ж знал?
